Как сельские школы Казахстана стали частью мирового рейтинга инноваций

Казахстанский проект по модернизации сельских школ признан одним из лучших в мире и вошёл в HundrED Global Collection 2026 – список ста инноваций в образовательной сфере, рекомендованных к внедрению в других странах.

Финская некоммерческая организация HundrED включает в список только те решения, которые доказали свою эффективность и жизнеспособность в реальных условиях. В Казахстане таким проектом признана модель развития малокомплектных сельских школ с использованием цифровых технологий, разработанная Фондом устойчивого развития образования и реализованная на пилотном этапе в Актюбинской области.

Данная инициатива включает в себя четыре формата обучения, цифровые кабинеты, модернизированную инфраструктуру, сеть «опорная школа – магнитные школы», повышение квалификации, мониторинг качества и возможность работать даже там, где интернет либо слабый, либо отсутствует.

Проект длился весь учебный год – с мая 2023 по май 2024 – и охватил 146 школ: 134 малокомплектные и 12 опорных сельских школ.

О том, как системный подход позволил маленьким сельским школам Казахстана оказаться в одном ряду с лучшими мировыми образовательными практиками, рассказал директор Фонда устойчивого развития образования Данияр Токтарбаев.

– Данияр, в чем ключевая ценность рейтинга HundrED Global Collection?

– В первую очередь, HundrED – это не конкурс, куда попадают проекты с красивыми презентациями. Это жёсткая экспертиза. Наш проект прошёл строгий международный отбор: более 350 экспертов HundrED оценивали решения со всего мира, и именно по итогам их работы наша модель сельских школ вошла в Global Collection 2026

Команда HundrED проверяет, как проект работает в реальности: есть ли измеримый результат, выросли ли знания, изменилась ли повседневная жизнь школы, можно ли перенести эту модель в другие страны, выдерживает ли она слабую инфраструктуру.

И вот, вместе с ведущими международными инициативами из таких стран, как Финляндия, Австралия, Канада – в числе лидеров оказался и наш проект из сельских школ Актюбинской области. Это был момент гордости – за педагогов, за детей и за всю нашу команду.

– Для тех, кто не знаком с контекстом: что такое малокомплектная школа?

– Малокомплектная школа (прим.ред.: МКШ далее) – это тип сельской школы, где обычно учится до 150 детей и в одном классе обучаются ученики разных возрастов и классов одновременно, так называемые «совмещенные классы». Такое объединение происходит из-за небольшого количества детей в населённом пункте.

Средняя сельская школа в Актюбинской области – 163 ученика. В городе – почти тысяча. Учитель получает 7-8 часов нагрузки в неделю, и большинство молодых специалистов просто не хотят работать на такую ставку из-за низкой заработной платы. Интернет в ряде школ был 3-5 мегабит, а в девяти его не было вовсе. Современных лабораторий зачастую также не было. Учителя естественных и точных наук делились своим опытом «на пальцах». К примеру, биологию объясняли с рисунками, потому что микроскопов не хватало. Педагоги часто не проходили обучение и повышение квалификации, не участвовали в методических встречах и работали в профессиональном одиночестве.

Важно понимать, что таких школ в Казахстане более 2700 и в них учится порядка 40% всех школьников. И если мы не изменим их – мы не изменим сельское образование в принципе.

– Как появилась идея сделать именно комплексную модель в том формате, как это сделали Вы?

– Проект инициирован Министерством просвещения РК совместно с акиматом Актюбинской области при поддержке Фонда «Қазақстан халқына», Фонда устойчивого развития образования.

Сама идея оформилась в пилотной серии рабочих встреч с Министерством просвещения, руководством области и партнёрами, когда мы в течение нескольких месяцев согласовали концепцию и закрепили её меморандумом – именно тогда проект получил своё рождение.

Когда мы увидели реальность – совмещённые классы, отсутствие предметников, слабый интернет, минимум оборудования, – стало ясно: точечные решения не помогут. Нельзя дать только интернет. Нельзя дать только ноутбуки. Нельзя обучить учителя, не изменив инфраструктуру. Это всё должно работать одновременно – и только тогда появляется системный эффект.

Так родилась цифровая экосистема, где всё связано: оборудование, Интернет, методики, модели уроков, обучение педагогов, аналитика, сессионные занятия, поддержка опорных школ, регулярные консультации, мониторинг.

В августе 2023 года мы провели двухдневные семинары для 732 учителей МКШ. Параллельно казахстанские платформы зашли в проект своим контентом, опорные школы получали полное оборудование, а малокомплектные – цифровые кабинеты и кабинеты науки. Осенью начались онлайн-уроки, и весь учебный год – до мая 2024 – шёл постоянный процесс наблюдений, корректировок, обучения и анализа.

– По каким критериям Вы отбирали школы?

– Мы сознательно шли туда, где условия самые сложные. В проект вошли школы, где отсутствовали или были недостаточно квалифицированы учителя по ключевым предметам – физике, химии, биологии, математике и английскому языку. Почти в каждой школе были совмещённые классы.

Мы также смотрели на интернет. Если его совсем не было, но технически был шанс провести – школа включалась в проект. Если не было никакой возможности подключить, мы создавали для таких школ отдельную офлайн-модель с теми же цифровыми ресурсами.

Важно было учитывать расстояние до опорной школы – максимум около 60 километров, чтобы можно было проводить совместные занятия, встречаться, планировать уроки.

В результате в проект вошли 146 школ – в том числе, по нашим оценкам, самые уязвимые с точки зрения уровня образования точки региона. Те школы, которые действительно требовали внимания.

– Что происходило в школах в течение учебного года?

–  На самом деле изменений было так много, что даже трудно что-то так сразу выделить. На входном мониторинге в ноябре 2023 года дети впервые прошли единый онлайн-тест, который позволил объективно измерить их знания и задать точку отсчёта для дальнейших изменений. Многие в начале робко спрашивали: «А можно нам дома потренироваться?».

Но уже в конце учебного года, на выходном мониторинге, те же дети уверенно отвечали на вопросы, понимали ход решения и свободно пользовались цифровыми инструментами

Были и другие яркие моменты, которые мне запомнились. В оснащении МКШ мы подошли лабораторными наборами в коробках – для мобильности учителя, чтобы он мог менять учебный кабинет или выезжать со своей мини-лабораторией в опорные школы на сессионные занятия. Но очень приятно было узнать, что такой подход помог и маломобильной группе детей, которые учатся на дому. Учителя приносили всё необходимое для простых лабораторных работ или иных задач непосредственно домой. Или же они могли подключаться к онлайн-урокам.

Был случай, когда учитель одной из школ после августовских семинаров со стыдом признался, что в последний раз пользовался такие оборудованием в университете, и не держал его в руках более 15 лет.

Ну и важное – учителя, которые раньше работали в в ограниченой изоляции, впервые общались с коллегами из других школ. Они рассказали, что чувствуют себя частью большого профессионального сообщества, а не единственными предметниками на десятки километров вокруг.

– Расскажите о четырёх моделях обучения. В чем их особенности?

– Каждая из них была создана под разные условия.

Так, в школах с хорошим интернетом работали стриминговые уроки. Один учитель из областного центра мог вести занятие сразу для более чем 500–600 учеников. Это давало мощный охват, но невозможно было организовать обратную связь или индивидуальный трекинг. Поэтому модель назвали «стриминг».

Вторая модель – онлайн-уроки с участием учителя опорной школы. Учитель в опорной школе ведёт урок, а учитель МКШ работает в классе с детьми в роли тьютора. В классе не более 25 учащихся одного класса. Это самая эффективная модель: здесь есть диалог, обсуждение, живые ответы. Она дала очень ощутимый рост знаний.

Третья модель – это когда уроки в малокомплектной школе проходят офлайн, но с опорой на цифровые решения. В школах с доступом к интернету учителя сами ведут занятия по типовым программам, используя интерактивные панели, цифровые материалы и методическую поддержку. При этом специалисты платформ, которые поставляют цифровые ресурсы, регулярно консультируют педагогов онлайн и проводят для них семинары – чтобы они могли уверенно использовать все инструменты на уроке.

Четвёртая модель – для школ, где нет стабильного интернета или нет технической возможности увеличения скорости Интернета. Мы загружали материалы в хранилище для интерактивных панелей и иные носители для школы заранее. Учителя работали полностью офлайн. Это единственная модель, которая показала отрицательный результат по качеству знаний при внешнем мониторинге.

– Что показал мониторинг качества по итогам реализации Вашего пилотного проекта?

– Входной мониторинг проводился в ноябре 2023 года, а выходной – в апреле 2024 года. Он охватывал учеников 6, 8 и 10 классов и проводился в онлайн-формате с использованием системы ТАО по математике, естествознанию, биологии, физике, химии и английскому языку. Параллельно в мониторинге участвовали и семь контрольных школ, чтобы можно было объективно сравнить динамику.

Результаты показали устойчивую положительную динамику: пилотные школы продемонстрировали большой прогресс практически по всем предметам, и особенно заметные улучшения были в моделях, где уроки для МКШ проводили учителя опорных школ – в отдельных случаях прирост составлял свыше 13%.

В ходе проекта специалисты методического центра области и профильного министерства также провели наблюдение 121 урока, чтобы оценить практику учителей, работу с цифровыми инструментами, структуру уроков и вовлечённость учащихся. Анализ показал, что учителя малокомплектных школ начали активнее использовать цифровые ресурсы, менять структуру занятий и адаптировать методики под разные уровни подготовки детей.

– Какую роль в пилотном проекте сыграл Фонд устойчивого развития образования?

– Фонд стал оператором всего проекта. Мы занимались методологией, подготовкой учителей, сопровождением, дэшбордами, аналитикой, администрированием и координацией всех партнёров.

Фонд – часть более широкой философии Aitas Group: социальная ответственность должна менять систему, а не просто латать её отдельные дыры. Для нас важно создавать устойчивые решения, которые продолжают жить после завершения финансирования. Так работает эта модель.

– И в завершение скажите, что для вас самое важное в этом проекте? Возможно ли повторить его и в других регионах страны?

– Для меня – это то, что изменилось внутри школ. Дети увидели настоящие лаборатории. Учителя почувствовали поддержку. Директора начали смотреть на школу как на систему роста, а не место, где приходится выживать.

Когда школа в селе начинает жить как нормальная современная школа – это и есть самое главное.

И если это получилось один раз – значит, получится и в других регионах страны.